Л Е С
купец, торгующий лесом.
его сын.
Старый густой сад; налево от зрителей невысокая терраса барского дома, уставленная цветами;
с террасы сход в три или четыре ступени.
Гурмыжская на террасе. Буланов в саду.
Гурмыжская. Здравствуй, мой друг!
Буланов (с участием). Как ваше здоровье-с?
Эскиз декорации к спектаклю «Лес». 1949 г. Художник П. Б. Ламбин. Из фондов СПбГМТМИ.
Буланов. Как же не верить-с? Может быть, если б я поучился побольше, я б и не верил-с. (Злобно улыбаясь.) А ведь я не доучился-с, я и растрепанный не хожу, и умываюсь каждый день, и снам верю-с.
Буланов. Что же вы, Раиса Павловна, изволили видеть?
Гурмыжская. Ну, положим, что я тебе всего не скажу.
Буланов. Извините!
Гурмыжская. И вины никакой нет. Другой сон я тебе скажу, а этот нет.
Буланов. Отчего же-с?
Гурмыжская. Оттого, что рассказывать сны иногда точно то же, что рассказывать свои тайные мысли или желания; а это не всегда удобно: я -- жен-- щина, ты -- мужчина.
Буланов. Так что ж, что мужчина-с?
Гурмыжская. Уж это такая невинность, что из рук вон. Ну, я тебя видела.
Буланов. Меня? Это мне очень приятно-с.
Гурмыжская. Будто?
Буланов. Значит, вы обо мне думали-с, как почивать ложились.
Гурмыжская. Скажите пожалуйста! И ты этим очень доволен?
Буланов. Да как же не доволен-с? Я все боюсь, что вы на меня рассердитесь за что-нибудь и прогоните к маменьке.
Эскиз костюма Карпа к спектаклю «Лес» Казанского Молодёжного театра. 1993 г. Художник О. С. Саваренская. Из фондов Музея-заповедника А. Н. Островского «Щелыково».
Буланов. Как же не бояться; говорят, вы очень строги.
Гурмыжская. Это хорошо, что так говорят. Но с тобой, мой друг, я строга не буду: хуже всего для тебя, если ты меня будешь бояться.
Гурмыжская. Что?
Буланов. Как угодить вам.
Гурмыжская. Догадайся.
Буланов. Догадаться-то разве легко-с? Да у меня на это и ума нет.
Гурмыжская. На что же у тебя ум?
Буланов. На все, что прикажут; вот еще имением управлять, мужиками-с. Если б были крепостные, вам бы лучше меня управляющего не найти; нужды нет, что я молод.
Гурмыжская. Ах, этот сон! Нейдет из головы, да и только.
Буланов. Чем же он вас так беспокоит?
Гурмыжская. Довольно трудно объяснить; но с тобой я могу говорить откровенно; я вижу, что ты мне предан. Вот видишь: у меня есть племянник.
Буланов. Я знаю-с. Вы его очень любите и часто говорите про него.
Гурмыжская. Мой друг, иногда говорят одно, а думают совсем другое. Зачем я всякому стану объяснять свои чувства! Я по родству должна любить его, ну, я и говорю, что люблю.
Буланов. А в самом-то деле не любите?
Эскиз костюма Карпа к спектаклю «Лес» Казанского Молодёжного театра. 1993 г. Художник О. С. Саваренская. Из фондов Музея-заповедника А. Н. Островского «Щелыково».
Буланов. Так вы не отдавайте-с.
Гурмыжская. Да нельзя. За что ж я ему откажу, если он почтителен и ведет себя хорошо! Да я здесь так себя поставила, что отказать родственнику не могу. Ну, а если он приедет без средств? надо будет его содержать; пожалуй, захочет поселиться у меня. Ведь не выгнать же его.
Буланов. Прикажите мне, я выгоню.
Гурмыжская (с испугом). Ах, сохрани тебя бог! Береги себя, береги! Вот что я видела во сне: будто он приехал и убил тебя из пистолета при моих глазах.
Эскиз декорации к спектаклю «Лес». 1949 г. Художник П. Б. Ламбин. Из фондов СПбГМТМИ.
Буланов. Меня? Ну, еще мы это посмотрим-с. Да вы, Раиса Павловна, лучше о нем не думайте, а то он все вам будет сниться.
Гурмыжская. Он очень умен был до сих пор, пятнадцать лет сюда и не заглядывал. Желала бы я, очень желала, чтоб и еще пятнадцать лет так прошло.
Буланов. Так вы, Раиса Павловна, лучше о нем забудьте совсем и не говорите, а то, чего доброго, накличете, пожалуй.
Гурмыжская. В самом деле, как бы не накликать.
Входит Карп.
Карп. Пожалуйте, сударыня, чай кушать, самовар готов-с.
Гурмыжская. Пойдем, Алексис!
Карп. Сударыня, сегодня ночью барин приехали.
Гурмыжская. Барин? Какой барин?
Карп. Геннадий Демьяныч-с.
Гурмыжская (с испугом). Неужели? Слышишь, Алексис? (Карпу.) Где же он?
Карп. Я их в беседку проводил, там и почивать им приготовил-с. Они говорили, что остановились в городе в гостинице, всю поклажу там оставили, а к нам пешком из городу заместо прогулки.
Гурмыжская. Еще ничего не говорил?
Карп. Ничего-с. Они были не в духе-с.
Гурмыжская. Как не в духе?
Карп. Как вроде в забвении-с; надо полагать, с дороги-с. Требовали бумаги и чернил; долго ходили по беседке, все думали; сели к столу, написали записку и приказали вам отдать. (Подает записку.)
Гурмыжская. Что такое? Стихи какие-то. (Читает.)
Судьба моя, жестокая!
Жестокая, судьба моя!
Ах, теперь одна могила...
Что это, Алексис? Я не понимаю.
Буланов. Вы не понимаете, а мне-то где же-с?
Гурмыжская (Карпу). Он спит?
Эскиз костюма Курослепова к спектаклю «Горячее сердце» Казанского Большого драматического театра им. В. И. Качалова. 1943 г. Художник Г. М. Неменова. Из фондов Музея изобразительных искусств Республики Татарстан.
Карп. Никак нет-с. Встали рано и ушли, должно быть, купаться. Я их сегодня не видал-с.
Гурмыжская. Ну, когда придет, проси в гостиную чай кушать!
Карп. Слушаю-с. (Уходит.)
Гурмыжская (пожимая плечами). Вот и не верь снам. Пойдем, Алексис.
Уходят.
Выходят: Несчастливцев, одетый очень прилично, на голове черная складная шляпа, и Счастливцев в прежнем костюме.
Буланов, Карп.
Счастливцев. Как лакей?
Несчастливцев. Так, просто, лакей, да и все тут. Нельзя ж мне тебя вести в гостиную! Как я тебя представлю тетеньке? Она женщина набожная, в доме, братец, тишина, скромность -- и вдруг, представьте себе, -- физиономия. А лакеем быть тебе, с твоей рожей, братец, в самый раз.
Несчастливцев. Что неизвестно?
Счастливцев. Насчет рожи-то.
Несчастливцев. Нет, уж ты, брат Аркадий, не сомневайся.
Счастливцев. Да, как же!
Несчастливцев (грозно). Так же, говорю я тебе! Чего тебе еще? Накормят тебя здесь хорошо, служить ты будешь только мне.
Счастливцев. Да ведь я горд, Геннадий Демьяныч.
Несчастливцев. Очень мне нужно, что ты горд. Не тебе чета, сам Мартынов играл лакеев, а ты стыдишься! Как ты, братец, глуп!
Счастливцев. Да ведь то на сцене.
Несчастливцев. Ну, и ты, братец, представь себе, что ты на сцене.
Счастливцев. Нет, я не хочу. Ишь что выдумали! Как же! Я лучше уйду, и у меня есть амбиция.
Несчастливцев. Я знаю, что амбиция есть; а паспорт есть ли?
Счастливцев. Вам что за дело?
Эскиз костюма Васи к спектаклю «Горячее сердце» МХАТа. 1930-е гг. Художник Е. М. Бебутова. Из фондов ГЦТМ им. А. А. Бахрушина.
Несчастливцев. А вот что: уйди попробуй, так увидишь. Мне, братец, только мигнуть, и пойдешь ты по этапу на место жительства, как бродяга. Я ведь знаю, ты двенадцать лет без паспорта ходишь. Вместо паспорта у тебя в кармане статья Курских губернских ведомостей, где напечатано, что приехал актер такой-то и играл очень скверно. Вот и весь твой вид. Ну, что ж ты замолчал? То-то же! А ты сделай, братец, для меня! Кто тебя просит, подумай! Ну, по-товарищески, понимаешь, по-товарищески!
Эскиз декорации к спектаклю «Лес». 1949 г. Художник П. Б. Ламбин. Из фондов СПбГМТМИ.
Счастливцев. Если по-товарищески, я пожалуй.
Несчастливцев. Ты не подумай, братец, что я гнушаюсь своим званием. А неловко, братец; дом такой: тишина, смирение. А ведь мы с тобой почти черти, немного лучше. Сам знаешь: скоморох попу не товарищ. Только ты насчет ссоры или драки, ну, и насчет чужого поостерегись, Аркаша! Хоть тебе и трудно будет, а постарайся, братец, вести себя, как следует порядочному лакею. Вот, во-первых, сними, братец, картуз да отойди к стороне, кто-то идет.
Входит Карп.
Несчастливцев, Счастливцев, Карп.
Несчастливцев. Ничего, братец, соснул недурно.
Карп. Что это, сударь, как вы постарели.
Несчастливцев. Жизнь, братец...
Карп. Понимаю, сударь, как не понимать. Тоже ведь эта служба...
Несчастливцев. Да, братец, эта служба...
Карп. Опять же, сударь, и походы...
Несчастливцев (со вздохом). Ох, походы, походы!
Карп. С места на место, сударь...
Несчастливцев. Да, брат, с места на место. Вы как здесь поживаете?
Карп. Какая наша жизнь, сударь! Живем в лесу, молимся пенью, да и то с ленью. Пожалуйте, сударь, пожалуйте! Тетенька вас чай кушать дожидаются.
Несчастливцев (подходя к террасе). Послушай, Карп, не забудь моего Аркашку, напой чайком, братец!
Карп. Слушаю, сударь, будьте покойны.
Несчастливцев уходит.
Счастливцев. Ах, черт возьми, ушел, оставил с хамом! Вот уж он и с разговором лезет.
Карп. Как вас звать?
Счастливцев. Сганарель.
Карп. Вы кто же будете? Иностранец, что ли?
Счастливцев. Иностранец буду. А вас как?
Эскиз костюма Наркиса к спектаклю «Горячее сердце» МХАТа. 1930-е гг. Художник Е. М. Бебутова. Из фондов ГЦТМ им. А. А. Бахрушина.
Счастливцев. Не может быть.
Карп. Верно.
Счастливцев. Да ведь карп -- рыба.
Карп. То карпия.
Счастливцев. Да что карпия, что карп -- все равно. Уж лучше бы вас Сазаном Савельичем звали.
Карп. Ну, как можно. Хотите чаю?
Счастливцев. Нет.
Карп. Как нет?
Счастливцев. Так, нет.
Карп. Так-таки совсем и не хотите?
Счастливцев. Совсем и не хочу.
Карп. Да почему же так?
Счастливцев. Потому же.
Карп. Это я не понимаю.
Счастливцев. Очень просто. Оно после купанья-то лучше бы...
Карп. Само собой, что лучше бы... только где взять?
Счастливцев. Потрудитесь, Окунь Савельич!
Карп. Да не окунь, Карп. Нешто у ключницы попросить?
Счастливцев. Попросите да принесите к нам в беседку!
Карп. Да уж постараюсь для вас.
Эскиз костюма Гаврилы к спектаклю «Горячее сердце» МХАТа. (постановка не осуществлена). 2002 г. Художник О. П. Ярмольник. Из фондов Музея МХАТа.
Счастливцев. Постарайтесь, Налим Савельнч! (Кланяется и уходит.)
Карп. Ах шут гороховый! Откуда его вывезли, из каких таких земель? Должно быть, издалека. Вот так камардин. Да и то сказать -- образование; а здесь что? Одно слово: лес.
Входят Восмибратов и Петр.
Карп, Восмибратов, Петр.
Восмибратов. Барыню любопытно бы видеть, любезнейший.
Карп. Дожидайтесь своего термину, когда вас позовут.
Петр. Да чудак, ведь у нас с тятенькой дела.
Карп. Нужда нам велика до ваших дел! Нельзя же, помилуйте! Куда же вы лезете!
Петр. А ты все-таки поди доложь, попробуй!
Карп. Как вы говорите доложить, коли заняты с полковником. Племянник ихний приехал.
Восмибратов. Полковник?
Карп. Разумеется, полковник... Пятнадцать лет не видавшись.
Восмибратов. Надолго?
Карп. Зачем ему надолго? Совсем приехали.
Восмибратов (подумав). Строги?
Карп. Само собой, а то как же! Об чем говорить еще! Какое звание! Возьмите себе в ум!
Восмибратов (махнув рукой). Ну, пущай их!.. А ты все-таки в свое время... (Уходит, за ним Петр.)
Карп. Учите еще!
Эскиз костюма Матрены к спектаклю «Горячее сердце» МХАТа. 1930-е гг. Художник Е. М. Бебутова. Из фондов ГЦТМ им. А. А. Бахрушина.
Выходят из дому Несчастливцев и Буланов.
Карп уходит.
Несчастливцев и Буланов.
Несчастливцев. Какова у меня сестренка, братец?
Буланов. Да-с.
Несчастливцев. Женись, братец, женись!
Буланов. Вы одобряете?
Несчастливцев. Да мне-то что за дело? Родятся люди, женятся, умирают; значит, так нужно, значит, хорошо.
Несчастливцев. Да на что тебе моя любовь? Что в ней, братец, толку?
Буланов. Все-таки-с.
Несчастливцев. Разве наследства ждешь? Жди, братец, жди! А ты вот что: ты подыграйся к тетушке, она женщина богатая. Молод еще ты; а впрочем, как знать, эти способности рано открываются. Умеешь?
Буланов (стыдливо). Умею-с.
Несчастливцев. Браво! Где же это ты научился в такие младенческие годы?
Буланов. Чему-с?
Несчастливцев. Подыгрываться-то, братец, угождать, ползать-то?
Буланов. Нужда научит-с.
Несчастливцев. Нужда? А почем ты ее знаешь, эту нужду-то?
Буланов. Как мне не знать-с? Я в жизни очень несчастлив-с.
Несчастливцев. Вздор, не верю. Ты счастлив. Несчастлив тот, кто угождать и подличать не умеет. Чем ты несчастлив, говори!
Буланов. Во-первых, мне папенька мало наследства оставил.
Несчастливцев. А тебе сколько нужно?
Буланов. Хоть бы тысячи две, три десятин земли-с, или деньгами тысяч сорок-с.
Эскиз костюма Матрёны к спектаклю «Горячее сердце» МХАТа. 1926 г. Художник Н. П. Крымов. Из фондов Музея МХАТа.
Несчастливцев. И ты был бы счастлив? Немного же тебе, братец, надо.
Буланов. Оно точно, что немного, а можно жить порядочно-с.
Несчастливцев. Ну, подожди, братец, я тебе больше оставлю.
Буланов. Вы нарочно-с?
Несчастливцев. Ну, вот еще! Родных у меня нет, ты мне очень понравился. А еще какое несчастие у тебя?
Несчастливцев (снимает шляпу и кланяется). Уж ты меня, братец, извини, сделай милость!
Буланов. В чем же-с?
Несчастливцев. В этом я тебе помочь никак не могу. И рад бы, да не могу.
Буланов. Да ничего, помилуйте-с! Это и не нужно-с; были бы деньги. Маменька говорит, что у меня ум не такой, не для ученья-с.
Несчастливцев. Какой же?
Буланов. Практический-с.
Несчастливцев. Ну, благодари творца, что хоть какой-нибудь есть. А то часто бывает, что и никакого нет.
Буланов. Да и это ничего-с. Было бы только земли побольше, да понимать свой интерес, помещичий; а то и без ума можно прожить-с!
Несчастливцев. Да оно и лучше, голове легче. Так ума у тебя нет? Хоть папиросы есть ли?
Гурмыжская показывается на террасе.
Буланов (смеется). Тоже нет-с.
Несчастливцев. Чему же ты, братец, смеешься? Да ты куришь или нет?
Буланов (тихо). Я курю-с, и папиросы есть, только вот Раиса Павловна идут, а при них я никогда себе не позволяю.
Эскиз костюма Наркиса к спектаклю «Горячее сердце». 1930-1940-е гг. Художник Л. Н. Силич. Из фондов ГЦТМ им. А. А. Бахрушина.
Гурмыжская сходит в сад.
Гурмыжская, Несчастливцев, Буланов, потом Карп.
Гурмыжская. Я бы тебя никак не узнала, так ты изменился. Благодарю, что ты меня не совсем забыл; а мы тебя вспоминали чуть не каждый день.
Несчастливцев. Могу ли я забыть вас! Вы не знаете моего сердца. Я помнил вас, помню и буду помнить.
Гурмыжская. Знаю, мой друг, и благодарю тебя за память. Уж ничем ты мне так не угодил, как четками.
Несчастливцев. Когда я посылал эти четки, я думал: "Добрая женщина, ты возьмешь их в руки и будешь молиться. О, помяни меня в твоих святых молитвах!"
Несчастливцев. Нет. Плохо здоровье, плохи силы, враг не грозит. Но, если... а!.. мне по душе кровавые потехи! Служить в мирное время для чинов, для почестей!.. Я не честолюбив.
Гурмыжская. Но я не думаю, чтоб ты мог жить без дела. Ты, вероятно, только переменил службу?
Несчастливцев. Переменил.
Гурмыжская. И ты доволен своим положением?
Несчастливцев. Моя служба, тетушка, по мне: я доволен, и мной довольны.
Гурмыжская. Ты в отпуске?
Несчастливцев. Нет, я проездом, захотелось отдохнуть.
Гурмыжская. Очень рада, что ты догадался навестить меня. Удобно ли тебе в беседке?
Несчастливцев. О, не беспокойтесь! Сад, природа, зелень, уединение! Это рай для моей души.
Эскиз костюмов Параши и Матрёны к спектаклю «Горячее сердце» Повладарского областного драматического театра им. А. П. Чехова. 1968 г. Художник Л. Г. Столярова. Из фондов Музея-заповедника А. Н. Островского «Щелыково».
Входит Карп.
Карп. Сударыня, Восмибратов давно дожидается-с.
Гурмыжская. Ах да, я и забыла, что велела приходить ему пораньше. Позови его сюда!
Карп уходит.
Не хочешь ли погулять по окрестностям? Вот Алексис будет тебе товарищем.
Несчастливцев. Нет, я гуляю только ночью. (Буланову.) Пойдем, братец, в беседку!
Буланов. Пойдемте-с.
Уходят.
Входят Восмибратов и Петр.
Гурмыжская и Улита.
Г У Р М Ы Ж С К А Я. Поди сюда!
У Л И Т А. Что, матушка барыня, угодно?
Г У Р М Ы Ж С К А Я. Подойди поближе, садись, где стоишь, и слушай!
У Л И Т А (подходит и садится на пол). Слушаю, матушка барыня.
Г У Р М Ы Ж С К А Я. Ты меня знаешь? Ты знаешь, как строго я смотрю за всем домом?
У Л И Т А. Знаю. Как мне не знать?
У Л И Т А. Понимаю, матушка барыня, понимаю. Пожалуйте ручку! (Целует руку Гурмыжской.) Уж как я вас понимаю, так это только одно удивление. Давно уж я за ними, как тень, слоняюсь, шагу без меня не ступят; где они, тут и я.
Г У Р М Ы Ж С К А Я (подумав). За то я тебя и люблю, что ты догадлива.
У Л И Т А (с жаром). Догадлива, матушка барыня, догадлива. Вчера платьишко все в тлен изорвала, по кустам ползала, изожглась вся, по крапиве елозила, все подслушивала, что они промежду себя говорят.
Г У Р М Ы Ж С К А Я. Изорвала платье? Беда не велика, ты и вперед платья не жалей, у меня много; я тебе, за твое худое, хорошее подарю.
У Л И Т А (таинственно). Вот и здесь давеча сошлись.
Г У Р М Ы Ж С К А Я. Что же давеча?
У Л И Т А. Да все этот дурак Карп мешал; а все-таки кой-что заметить было можно.
Г У Р М Ы Ж С К А Я. Что же ты заметила?
У Л И Т А. Она-то к нему очень ласкова; а он как будто так... (делает жест рукой) выражал, что я, дескать, не желаю.
Г У Р М Ы Ж С К А Я. Да?.. Не ошиблась ли ты? (Смотрит ей в глаза.)
Эскиз костюма Курослепова к спектаклю «Горячее сердце» МХАТа. 1930-е гг. Художник Е. М. Бебутова. Из фондов ГЦТМ им. А. А. Бахрушина.
Г У Р М Ы Ж С К А Я. Ну!
У Л И Т А. И как будто... так можно заметить, что ему не совсем-то... чтобы уж очень...
Г У Р М Ы Ж С К А Я. Врешь ты, мне кажется.
Г У Р М Ы Ж С К А Я. Ну уж, что у него на уме, этого ты знать не можешь. Далеко ты, кажется, заехала.
У Л И Т А. Да уж усердие-то мое...
Г У Р М Ы Ж С К А Я. Уж как ни велико твое усердие, а в чужом уме ты не была, значит, и болтать по пустякам нечего. (Молчание.) Улита, мы с тобой одних лет...
У Л И Т А. Матушка барыня, я постарше буду.
Г У Р М Ы Ж С К А Я. Мне этого не надо, ты напрасно... И я знаю, и ты знаешь, что мы ровесницы.
У Л И Т А. Право, матушка барыня, мне все кажется... Да что нам считать: обе мы сироты, вдовы безутешные...
Г У Р М Ы Ж С К А Я. Ну, ты не очень безутешная. Помнишь, что у нас с тобой было? Уж я и кротостью, и строгостью, ничто не помогало.
У Л И Т А. Да, было-то, матушка, точно было; да уж давно прошло. А вот последние лет шесть, как вы сами-то в такой тишине...
Г У Р М Ы Ж С К А Я. Да я не замечаю...
У Л И Т А. Вот разрази меня!
Г У Р М Ы Ж С К А Я. Послушай, Улита! Скажи мне, только говори откровенно... когда случается тебе видеть красивого молодого человека... не чувствуешь ли ты чего, или не приходит ли тебе в голову, что вот приятно полюбить...
Эскиз костюма Курослепова к спектаклю «Горячее сердце» МХАТа. 1930-е гг. Художник Е. М. Бебутова. Из фондов ГЦТМ им. А. А. Бахрушина.
У Л И Т А. Что вы это! Старухе-то? Забыла, матушка барыня, все забыла.
Г У Р М Ы Ж С К А Я. Ну, какая еще ты старуха! Нет, ты говори!
У Л И Т А. Уж коли приказываете...
Г У Р М Ы Ж С К А Я. Да, приказываю.
У Л И Т А. Разве когда мечта (нежно)... так иногда найдет вроде как облако.
Г У Р М Ы Ж С К А Я (в задумчивости). Поди прочь, мерзкая!
Улита встает, отходит к стороне и искоса посматривает. Гурмыжская встает и подходит к окну.
Эскиз декорации к спектаклю «Лес». 1949 г. Художник П. Б. Ламбин. Из фондов СПбГМТМИ.
А ведь он мальчик недурен! Он на меня сразу произвел приятное впечатление. Ах, как я еще душой молода! Мне кажется, я до семидесяти лет способна буду влюбляться... И если б не мое благоразумие... Он меня не видит... (Делает ручкой.) Ах, красавчик!.. Да, твердые правила в жизни много значат. (Оборачивается и видит Улиту.) А ты здесь еще? Ну, пойдем; я тебе вместо одного платья два подарю.
Уходят.
