ГРОЗА
Действие третье
Эскиз декорации к спектаклю «Гроза» Драматического театра Балтийского флота (Кронштадт). 1950 г. Художник Е.П.Якунина. Из фондов СПбГМТМИ.
Улица. Ворота дома Кабановых, перед воротами скамейка.
Эскиз декорации «У дома Кабановых» к спектаклю «Гроза» Александринского театра. 1916 г. Художник А. Я. Головин. Из фондов ГЦТМ им. А. А. Бахрушина.
Кабанова и Феклуша сидят на скамейке.
Ф Е К Л У Ш А. Последние времена, матушка Марфа Игнатьевна, последние, по всем приметам последние. Ещё у вас в городе рай и тишина, а по другим городам так просто Содом*, матушка: шум, беготня, езда беспрестанная! Народ-то так и снуёт, один туда, другой сюда.
К А Б А Н О В А. Некуда нам торопиться-то, милая, мы и живём не спеша.
Ф Е К Л У Ш А. Нет, матушка, оттого у вас тишина в городе, что многие люди, вот хоть бы вас взять, добродетелями, как цветами, украшаются: оттого все и делается прохладно и благочинно. Ведь эта беготня-то, матушка, что значит? Ведь это суета! Вот хоть бы в Москве: бегает народ взад и вперёд, неизвестно зачем. Вот она суета-то и есть. Суетный народ, матушка Марфа Игнатьевна, вот он и бегает. Ему представляется-то, что он за делом бежит; торопится, бедный, людей не узнаёт; ему мерещится, что его манит некто, а придет на место-то, ан пусто, нет ничего, мечта одна. И пойдет в тоске. А другому мерещится, что будто он догоняет кого-то знакомого. Со стороны-то свежий человек сейчас видит, что никого нет; а тому-то все кажется от суеты, что он догоняет. Суета-то, ведь она вроде туману бывает. Вот у вас в этакой прекрасный вечер редко кто и за ворота-то выйдет посидеть; а в Москве-то теперь гульбища да игрища, а по улицам-то индо грохот идёт, стон стоит. Да чего, матушка Марфа Игнатьевна, огненного змия стали запрягать* все, видишь, для ради скорости.
К А Б А Н О В А. Слышала я, милая.
Эскиз костюма Феклуши к спектаклю «Гроза» Театра Суходольских (Московского драматического театра). 1915 г. Художник В. А. Симов. Из фондов ГЦТМ им. А. А. Бахрушина.
Эскиз декорации к спектаклю «Гроза» Большого драматического театра им. В. Качалова (Казань). 1963 г. Художник Э. Б. Гельмс. Из фондов Музея-заповедника А. Н. Островского «Щелыково».
Ф Е К Л У Ш А. А я, матушка, так своими глазами видела; конечно, другие от суеты не видят ничего, так он им машиной показывается, они машиной и называют, а я видела, как он лапами-то вот так (растопыривает пальцы) делает. Ну, и стон, которые люди хорошей жизни, так слышат.
К А Б А Н О В А. Назвать-то всячески можно, пожалуй, хоть машиной назови; народ-то глуп, будет всему верить. А меня хоть ты золотом осыпь, так я не поеду.
Ф Е К Л У Ш А. Что за крайности, матушка! Сохрани господи от такой напасти! А вот еще, матушка Марфа Игнатьевна, было мне в Москве видение некоторое. Иду я рано поутру, ещё чуть брезжится, и вижу, на высоком-превысоком доме, на крыше, стоит кто-то, лицом чёрен. Уж сами понимаете кто. И делает он руками, как будто сыплет что, а ничего не сыпется. Тут я догадалась, что это он плевелы сыплет*, а народ днем в суете-то своей невидимо и подберет. Оттого-то они так и бегают, оттого и женщины-то у них все такие худые, тела-то никак не нагуляют, да как будто они что потеряли либо чего ищут: в лице печаль, даже жалко.
К А Б А Н О В А. Всё может быть, моя милая! В наши времена чего дивиться!
Ф Е К Л У Ш А. Тяжёлые времена, матушка Марфа Игнатьевна, тяжёлые. Уж и время-то стало в умаление приходить.
К А Б А Н О В А. Как так, милая, в умаление?
Эскиз костюма Феклуши к спектаклю «Гроза» Драматического театра Балтийского флота (Кронштадт). 1950 г. Художник Е. П. Якунина. Из фондов СПбГМТМИ.
Эскиз декорации к спектаклю «Гроза» Ленинградского театра им. Ленинского комсомола. 1951 г. Художник Г. Н. Мосеев. Из фондов СПбГМТМИ.
Ф Е К Л У Ш А. Конечно, не мы, где нам заметить в суете-то! А вот умные люди замечают, что у нас и время-то короче становится. Бывало, лето и зима-то тянутся-тянутся, не дождешься, когда кончатся; а нынче и не увидишь, как пролетят. Дни-то и часы всё те же как будто остались, а время-то, за наши грехи, все короче и короче делается. Вот что умные-то люди говорят.
К А Б А Н О В А. И хуже этого, милая, будет.
Ф Е К Л У Ш А. Нам-то бы только не дожить до этого.
К А Б А Н О В А. Может, и доживём.
Входит Дикой.
Те же и Дикой.
Эскиз декорации «Дикой и Кабаниха» к неосуществленной постановке спектакля «Гроза». 1920 г. Художник Б. М. Кустодиев.
К А Б А Н О В А. Что это ты, кум*, бродишь так поздно?
Д И К О Й. А кто ж мне запретит!
К А Б А Н О В А. Кто запретит! Кому нужно!
Д И К О Й. Ну, и, значит, нечего разговаривать. Что я, под началом, что ль, у кого? Ты ещё что тут! Какого ещё тут чёрта водяного!..
К А Б А Н О В А. Ну, ты не очень горло-то распускай! Ты найди подешевле меня! А я тебе дорога!* Ступай своей дорогой, куда шёл. Пойдем, Феклуша, домой. (Встает.)
Д И К О Й. Постой, кума, постой! Не сердись. Еще успеешь дома-то быть: дом-от твой не за горами. Вот он!
К А Б А Н О В А. Коли ты за делом, так не ори, а говори толком.
Д И К О Й. Никакого дела нет, а я хмёлен, вот что.
К А Б А Н О В А. Что ж, ты мне теперь хвалить тебя прикажешь за это?
Д И К О Й. Ни хвалить, ни бранить. А, значит, я хмёлен. Ну, и кончено дело. Пока не просплюсь, уж этого дела поправить нельзя.
Эскиз костюма Дикого. 1950-е гг. Художник В. В. Попов. Из фондов ГЦТМ им. А. А. Бахрушина.
Эскиз декорации к спектаклю «Гроза». 1948 г. Художник М. А. Энгельке. Из фондов Музея при Российской академии художеств.
К А Б А Н О В А. Так ступай, спи!
Д И К О Й. Куда ж это я пойду?
К А Б А Н О В А. Домой. А то куда же!
Д И К О Й. А коли я не хочу домой-то?
К А Б А Н О В А. Отчего же это, позволь тебя спросить?
Д И К О Й. А потому, что у меня там война идёт.
К А Б А Н О В А. Да кому ж там воевать-то? Ведь ты один только там воин-то и есть.
Д И К О Й. Ну так что ж, что я воин? Ну что ж из этого?
К А Б А Н О В А. Что? Ничего. А и честь-то не велика, потому что воюешь-то ты всю жизнь с бабами. Вот что.
Д И К О Й. Ну, значит, они и должны мне покоряться. А то я, что ли, покоряться стану!
К А Б А Н О В А. Уж немало я дивлюсь на тебя: столько у тебя народу в доме, а на тебя на одного угодить не могут.
Эскиз костюма Феклуши. 1950-е гг. Художник В. В. Попов. Из фондов ГЦТМ им. А. А. Бахрушина.
Эскиз декорации к спектаклю «Гроза» Горьковского театрального училища. 1951 г. Художник В. А. Лебский. Из фондов Музея-заповедника А. Н. Островского «Щелыково».
Д И К О Й. Вот поди ж ты!
К А Б А Н О В А. Ну, что ж тебе нужно от меня?
Д И К О Й. А вот что: разговори меня, чтобы у меня сердце прошло. Ты только одна во всем городе умеешь меня разговорить.
К А Б А Н О В А. Поди, Феклуша, вели приготовить закусить что-нибудь.
Феклуша уходит.
Пойдем в покои!
Д И К О Й. Нет, я в покои не пойду, в покоях я хуже.
К А Б А Н О В А. Чем же тебя рассердили-то?
Д И К О Й. Ещё с утра с самого.
К А Б А Н О В А. Должно быть, денег просили.
Д И К О Й. Точно сговорились, проклятые; то тот, то другой целый день пристают.
К А Б А Н О В А. Должно быть, надо, коли пристают.
Эскиз костюма Кабанихи. 1950-е гг. Художник В. В. Попов. Из фондов ГЦТМ им. А. А. Бахрушина
Эскиз декорации к неосуществленной постановке спектакля «Гроза» Малого театра (Москва). 1952 г. Художник А. Ф. Босулаев. Из фондов Музея-заповедника А. Н. Островского «Щелыково».
Ф Е К Л У Ш А. Понимаю я это; да что ж ты мне прикажешь с собой делать, когда у меня сердце такое! Ведь уж знаю, что надо отдать, а всё добром не могу. Друг ты мне, и я тебе должен отдать, а приди ты у меня просить-обругаю. Я отдать отдам, а обругаю. Потому-только заикнись мне о деньгах, у меня всю нутренную разжигать станет; всю нутренную
вот разжигает, да и только; ну, и в те поры ни за что обругаю человека.
К А Б А Н О В А. Нет над тобой старших, вот ты и куражишься.
Д И К О Й. Нет, ты, кума, молчи! Ты слушай! Вот какие со мной истории бывали. О посту как-то, о Великом, я говел*, а тут нелегкая и подсунь мужичонка; за деньгами пришел, дрова возил. И принесло ж его на грех-то в такое время! Согрешил-таки: изругал, так изругал, что лучше требовать нельзя, чуть не прибил. Вот оно, какое сердце-то у меня! После прощенья просил, в ноги кланялся, право, так. Истинно тебе говорю, мужику в ноги кланялся. Вот до чего меня сердце доводит: тут на дворе, в грязи ему и кланялся; при всех ему кланялся.
К А Б А Н О В А. А зачем ты нарочно-то себя в сердце приводишь? Это, кум, нехорошо.
Д И К О Й. Как так нарочно?
К А Б А Н О В А. Я видала, я знаю. Ты коли видишь, что просить у тебя чего-нибудь хотят, ты возьмешь да нарочно из своих на кого-нибудь и накинешься, чтобы рассердиться; потому что ты знаешь, что к тебе сердитому никто уж не пойдет. Вот что, кум!
Д И К О Й. Ну, что ж такое? Кому своего добра не жалко!
Глаша входит.
Г Л А Ш А. Марфа Игнатьевна, закусить поставлено, пожалуйте!
К А Б А Н О В А. Что ж, кум, зайди! Закуси чем Бог послал!
Д И К О Й. Пожалуй.
К А Б А Н О В А. Милости просим! (Пропускает вперёд Дикого и уходит за ним.)
Глаша, сложа руки, стоит у ворот.
Г Л А Ш А. Никак, Борис Григорьич идёт. Уж не за дядей ли? Аль так гуляет? Должно, так гуляет.
Входит Борис.
Эскиз костюма Дикого к спектаклю «Гроза» Ленинградского театра им. Ленинского комсомола. 1951 г. Художник Г. Н. Мосеев. Из фондов СПбГМТМИ.
Эскиз декорации к спектаклю «Гроза» Прокопьевского драматического театра имени Ленинского комсомола. 1961 г. Художник А. Г. Островский. Из фондов Музея-заповедника А. Н. Островского «Щелыково».
Глаша, Борис, потом Кулигин.
Эскиз декорации к спектаклю «Гроза». 1948 г. Художник М. А. Энгельке. Из фондов Музея при Российской академии художеств.
Б О Р И С. Не у вас ли дядя?
Г Л А Ш А. У нас. Тебе нужно, что ль, его?
Б О Р И С. Послали из дому узнать, где он. А коли у вас, так пусть сидит: кому его нужно. Дома-то рады-радёхоньки, что ушел.
Г Л А Ш А. Нашей бы хозяйке за ним быть, она б его скоро прекратила*. Что ж я, дура, стою-то с тобой! Прощай! (Уходит.)
Б О Р И С. Ах ты, господи! Хоть бы одним глазком взглянуть на неё! В дом войти нельзя; здесь незваные не ходят. Вот жизнь-то! Живем в одном городе, почти рядом, а увидишься раз в неделю, и то в церкви либо на дороге, вот и всё! Здесь что вышла замуж, что схоронили — все равно. (Молчание.) Уж совсем бы мне её не видать: легче бы было! А то видишь урывками, да еще при людях; во сто глаз на тебя смотрят. Только сердце надрывается. Да и с собой-то не сладишь никак. Пойдешь гулять, а очутишься всегда здесь у ворот. И зачем я хожу сюда? Видеть её никогда нельзя, а ещё, пожалуй, разговор какой выдет, её-то в беду введешь. Ну, попал я в городок! (Идёт, ему навстречу Кулигин.)
К У Л И Г И Н. Что, сударь? Гулять изволите?
Б О Р И С. Да, так гуляю себе, погода очень хороша нынче.
К У Л И Г И Н. Очень хорошо, сударь, гулять теперь. Тишина, воздух отличный, из-за Волги с лугов цветами пахнет, небо чистое...
Открылась бездна звезд полна,
Звездам числа нет, бездне — дна.*
Пойдемте, сударь, на бульвар, ни души там нет.
Эскиз костюма Глаши. 1950-е гг. Художник В. В. Попов. Из фондов ГЦТМ им. А. А. Бахрушина.
Б О Р И С. Пойдёмте!
К У Л И Г И Н. Вот какой, сударь, у нас городишко! Бульвар сделали, а не гуляют. Гуляют только по праздникам, и то один вид делают, что гуляют, а сами ходят туда наряды показывать. Только пьяного приказного и встретишь, из трактира* домой плетется. Бедным гулять, сударь, некогда, у них день и ночь забота. И спят-то всего часа три в сутки. А богатые-то что делают? Ну, что бы, кажется, им не гулять, не дышать свежим воздухом? Так нет. У всех давно ворота, сударь, заперты и собаки спущены. Вы думаете, они дело делают, либо Богу молятся? Нет, сударь! И не от воров они запираются, а чтоб люди не видали, как они своих домашних едят поедом да семью тиранят. И что слёз льется за этими запорами, невидимых и неслышимых! Да что вам говорить, сударь! По себе можете судить. И что, сударь, за этими замками разврату темного да пьянства! И все шито да крыто — никто ничего не видит и не знает, видит только один Бог! Ты, говорит, смотри в людях меня да на улице; а до семьи моей тебе дела нет; на это, говорит, у меня есть замки, да запоры, да собаки злые. Семья, говорит, дело тайное, секретное! Знаем мы эти секреты-то! От этих секретов-то, сударь, ему только одному весело, а остальные — волком воют. Да и что за секрет? Кто его не знает! Ограбить сирот, родственников, племянников, заколотить домашних так, чтобы ни об чём, что он там творит, пикнуть не смели. Вот и весь секрет. Ну, да бог с ними! А знаете, сударь, кто у нас гуляет? Молодые парни да девушки. Так эти у сна воруют часик-другой, ну и гуляют парочками. Да вот пара!
Показываются Кудряш и Варвара. Целуются.
Б О Р И С. Целуются.
К У Л И Г И Н. Это у нас нужды нет.
Эскиз костюма Кулигина. 1950-е гг. Художник В. В. Попов. Из фондов ГЦТМ им. А. А. Бахрушина.
Кудряш уходит, а Варвара подходит к своим воротам и манит Бориса. Он подходит.
Эскиз декорации к спектаклю «Гроза» Театра бывш. Ф. Корша (Москва). 1909 г. Художник В. Е. Егоров. Из фондов Музея-заповедника А. Н. Островского «Щелыково».
Борис, Кулигин и Варвара.
К У Л И Г И Н. Я, сударь, на бульвар пойду. Что вам мешать-то? Там и подожду.
Б О Р И С. Хорошо, я сейчас приду.
Кулигин уходит.
В А Р В А Р А (закрываясь платком). Знаешь овраг за Кабановым садом?
Б О Р И С. Знаю.
В А Р В А Р А. Приходи туда ужо́ попозже.
Б О Р И С. Зачем?
В А Р В А Р А. Какой ты глупый! Приходи, там увидишь зачем. Ну, ступай скорей, тебя дожидаются.
Борис уходит.
Не узнал ведь! Пущай теперь подумает. А ужотка я знаю, что Катерина не утерпит, выскочит. (Уходит в ворота.)
Эскиз костюма Варвары к спектаклю «Гроза» Театра Суходольских (Московского драматического театра). 1915 г. Художник В. А. Симов. Из фондов ГЦТМ им. А. А. Бахрушина.
Эскиз декорации к спектаклю «Гроза» Молдавского музыкально-драматического театра. 1957 г. Художник А. Е. Шубин. Из фондов Музея-заповедника А. Н. Островского «Щелыково».
Ночь. Овраг, покрытый кустами; наверху забор сада Кабановых и калитка; сверху тропинка.
Эскиз декорации к спектаклю «Гроза» Драматического театра Балтийского флота (Кронштадт). 1950 г. Художник Е. П. Якунина. Из фондов СПбГМТМИ.
К У Д Р Я Ш (входит с гитарой). Нет никого. Что ж это она там! Ну, посидим да подождём. (Садится на камень.) Да со скуки песенку споем. (Поет.)
Как донской-то казак, казак вел коня поить,
Добрый молодец, уж он у ворот стоит,
У ворот стоит, сам он думу думает,
Думу думает, как будет жену губить.
Как жена-то, жена мужу возмолилася,
Во скоры́-то ноги ему поклонилася:
Уж ты, батюшка, ты ли мил сердечный друг!
Ты не бей, не губи ты меня со вечера!
Ты убей, загуби меня со полуночи!
Дай уснуть моим малым детушкам,
Малым детушкам, всем ближним соседушкам.*
Входит Борис.
Эскиз костюма Кудряша к спектаклю «Гроза» ЛОСПС (Ленинград). 1933 г. Художник В. Н. Шкляев. Из фондов СПбГМТМИ.
Эскиз декорации «Овраг» к спектаклю «Гроза» Александринского театра. 1916 г. Художник А. Я. Головин. Из фондов ГЦТМ им. А. А. Бахрушина.
Кудряш и Борис.
К У Д Р Я Ш (перестает петь). Ишь ты! Смирен, смирен, а тоже в разгул пошел.
Б О Р И С. Кудряш, это ты?
К У Д Р Я Ш. Я, Борис Григорьич!
Б О Р И С. Зачем это ты здесь?
К У Д Р Я Ш. Я-то? Стало быть, мне нужно, Борис Григорьич, коли я здесь. Без надобности б не пошёл. Вас куда бог несёт?
Б О Р И С (оглядывая местность). Вот что, Кудряш: мне бы нужно здесь остаться, а тебе ведь, я думаю, все равно, ты можешь идти и в другое место.
К У Д Р Я Ш. Нет, Борис Григорьич, вы, я вижу, здесь ещё в первый раз, а у меня уж тут место насиженное, и дорожка-то мной протоптана. Я вас люблю, сударь, и на всякую вам услугу готов; а на этой дорожке вы со мной ночью не встречайтесь, чтобы, сохрани господи, греха какого не вышло. Уговор лучше денег.
Б О Р И С. Что с тобой, Ваня?
К У Д Р Я Ш. Да что: Ваня! Я знаю, что я Ваня. А вы идите своей дорогой, вот и всё. Заведи себе сам, да и гуляй себе с ней, и никому до тебя дела нет. А чужих не трогай! У нас так не водится, а то парни ноги переломают. Я за свою... да я и не знаю, что сделаю! Горло перерву!
Эскиз костюма Кудряша к спектаклю «Гроза» Театра Суходольских (Московского драматического театра). 1915 г. Художник В. А. Симов. Из фондов ГЦТМ им. А. А. Бахрушина.
Б О Р И С. Напрасно ты сердишься; у меня и на уме-то нет отбивать у тебя. Я бы и не пришел сюда, кабы мне не велели.
К У Д Р Я Ш. Кто ж велел?
Б О Р И С. Я не разобрал, темно было. Девушка какая-то остановила меня на улице и сказала, чтобы я именно сюда пришёл, сзади сада Кабановых, где тропинка.
К У Д Р Я Ш. Кто ж бы это такая?
Б О Р И С. Послушай, Кудряш. Можно с тобой поговорить по душе, ты не разболтаешь?
К У Д Р Я Ш. Говорите, не бойтесь! У меня все одно что умерло.
Б О Р И С. Я здесь ничего не знаю, ни порядков ваших, ни обычаев; а дело-то такое...
К У Д Р Я Ш. Полюбили, что ль, кого?
Б О Р И С. Да, Кудряш.
К У Д Р Я Ш. Ну, что ж, это ничего. У нас насчет этого слободно. Девки гуляют себе, как хотят, отцу с матерью и дела нет. Только бабы взаперти сидят.
Б О Р И С. То-то и горе моё.
Эскиз костюма Бориса к спектаклю «Гроза» Кинешемского драматического театра им. А. Н. Островского. 1976 г. Художник Ю. Ф. Виноградов. Из фондов Кинешемского художественно-исторического музея.
К У Д Р Я Ш. Так неужто ж замужнюю полюбили?
Б О Р И С. Замужнюю, Кудряш.
К У Д Р Я Ш. Эх, Борис Григорьич, бросить надоть!
Б О Р И С. Легко сказать — бросить! Тебе это, может быть, всё равно; ты одну бросишь, а другую найдёшь. А я не могу этого! Уж я коли полюбил...
К У Д Р Я Ш. Ведь это, значит, вы её совсем загубить хотите, Борис Григорьич!
Б О Р И С. Сохрани господи! Сохрани меня господи! Нет, Кудряш, как можно! Захочу ли я её погубить! Мне только бы видеть её где-нибудь, мне больше ничего не надо.
К У Д Р Я Ш. Как, сударь, за себя поручиться! А ведь здесь какой народ! Сами знаете. Съедят, в гроб вколотят.
Б О Р И С. Ах, не говори этого, Кудряш, пожалуйста, не пугай ты меня!
К У Д Р Я Ш. А она-то вас любит?
Б О Р И С. Не знаю.
К У Д Р Я Ш. Да вы видались когда аль нет?
Б О Р И С. Я один раз только и был у них с дядей. А то в церкви вижу, на бульваре встречаемся. Ах, Кудряш, как она молится, кабы ты посмотрел! Какая у ней на лице улыбка ангельская, а от лица-то как будто светится.
Эскиз костюма Кудряша к спектаклю «Гроза». 1938 г. Художник Д. Ф. Попов. Из фондов Музея при Российской академии художеств.
К У Д Р Я Ш. Так это молодая Кабанова, что ль?
Б О Р И С. Она, Кудряш.
К У Д Р Я Ш. Да! Так вот оно что! Ну, честь имеем проздравить!
Б О Р И С. С чем?
К У Д Р Я Ш. Да как же! Значит, у вас дело на лад идет, коли сюда приходить велели.
Б О Р И С. Так неужто она велела?
К У Д Р Я Ш. А то кто же?
Б О Р И С. Нет, ты шутишь! Этого быть не может. (Хватается за голову.)
К У Д Р Я Ш. Что с вами?
Б О Р И С. Я с ума сойду от радости.
К У Д Р Я Ш. Вота! Есть от чего с ума сходить! Только вы смотрите, себе хлопот не наделайте, да и её-то в беду не введите! Положим, хоть у неё муж и дурак, да свекровь-то больно люта.
Варвара выходит из калитки.
Эскиз костюма Бориса. 1950-е гг. Художник В. В. Попов. Из фондов ГЦТМ им. А. А. Бахрушина.
Эскиз декорации к спектаклю «Гроза» Бакинского театра русской драмы. Художник С. М. Ефименко. Из фондов Музея-заповедника А. Н. Островского «Щелыково».
Те же и Варвара, потом Катерина.
За рекою за быстрою мой Ваня гуляет,
Там мой Ванюшка гуляет...
К У Д Р Я Ш (продолжает).
Товар закупает.*
(Свищет).
В А Р В А Р А (сходит по тропинке и, закрыв лицо платком, подходит к Борису). Ты, парень, подожди. Дождёшься чего-нибудь. (Кудряшу.) Пойдем на Волгу.
К У Д Р Я Ш. Ты что ж так долго? Ждать вас ещё! Знаешь, что не люблю!
Варвара обнимает его одной рукой, и уходят.
Б О Р И С. Точно я сон какой вижу! Эта ночь, песни, свидания! Ходят обнявшись. Это так ново для меня, так хорошо, так весело! Вот и я жду чего-то! А чего жду — и не знаю, и вообразить не могу; только бьется сердце, да дрожит каждая жилка. Не могу даже и придумать теперь, что сказать-то ей, дух захватывает, подгибаются колени! Вот какое у меня сердце глупое, раскипится вдруг, ничем не унять. Вот идёт.
Катерина тихо сходит по тропинке, покрытая большим белым платком, потупив глаза в землю. Молчание.
Эскиз костюмов Кудряша и Варвары к спектаклю «Гроза». 1938 г. Художник М. В. Беспалова. Из фондов Музея при Российской академии художеств.
Эскиз декорации к неосуществленной постановке спектакля «Гроза». 1949 г. Художник А. И. Анушина. Из фондов ГЦТМ им. А. А. Бахрушина.
Это вы Катерина Петровна?
Молчание.
Уж как мне благодарить вас, я и не знаю.
Молчание.
Кабы вы знали, Катерина Петровна, как я люблю вас! (Хочет взять её за руку.)
К А Т Е Р И Н А (с испугом, но не подымая глаз). Не трогай, не трогай меня! Ах, ах!
Б О Р И С. Не сердитесь!
К А Т Е Р И Н А. Поди от меня! Поди прочь, окаянный человек*! Ты знаешь ли: ведь мне не замолить этого греха, не замолить никогда! Ведь он камнем ляжет на душу, камнем.
Б О Р И С. Не гоните меня!
К А Т Е Р И Н А. Зачем ты пришёл? Зачем ты пришёл, погубитель мой? Ведь я замужем, ведь мне с мужем жить до гробовой доски, до гробовой доски...
Б О Р И С. Вы сами велели мне прийти...
Эскиз костюма Катерины к спектаклю «Гроза» МХАТа. 1996 г. Художник В. Я. Левенталь. Из фондов Музея МХАТ.
К А Т Е Р И Н А. Да пойми ты меня, враг ты мой: ведь до гробовой доски!
Б О Р И С. Лучше б мне не видать вас!
К А Т Е Р И Н А (с волнением). Ведь что я себе готовлю? Где мне место-то, знаешь ли?
Б О Р И С. Успокойтесь! (Берет её за руку.) Сядьте!
К А Т Е Р И Н А. Зачем ты моей погибели хочешь?
Б О Р И С. Как же я могу хотеть вашей погибели, когда я люблю вас больше всего на свете, больше самого себя!
К А Т Е Р И Н А. Нет, нет! Ты меня загубил!
Б О Р И С. Разве я злодей какой?
К А Т Е Р И Н А (качая головой). Загубил, загубил, загубил!
Б О Р И С. Сохрани меня бог! Пусть лучше я сам погибну!
К А Т Е Р И Н А. Ну как же ты не загубил меня, коли я, бросивши дом, ночью иду к тебе.
Б О Р И С. Ваша воля была на то.
Эскиз костюма Бориса к спектаклю «Гроза» Малого театра (Москва). 1974 г. Художник В. Я. Левенталь. Из фондов ГЦТМ им. А. А. Бахрушина.
Эскиз декорации к спектаклю «Гроза» Малого театра (Москва). 1962 г. Художник Б. И. Волков. Из фондов Музея-заповедника А. Н. Островского «Щелыково».
К А Т Е Р И Н А. Нет у меня воли. Кабы была у меня своя воля, не пошла бы я к тебе. (Поднимает глаза и смотрит на Бориса.)
Небольшое молчание.
Твоя теперь воля надо мной, разве ты не видишь! (Кидается к нему на шею.)
Б О Р И С (обнимает Катерину). Жизнь моя!
К А Т Е Р И Н А. Знаешь что? Теперь мне умереть вдруг захотелось!
Б О Р И С. Зачем умирать, коли нам жить так хорошо?
К А Т Е Р И Н А. Нет, мне не жить! Уж я знаю, что не жить.
Б О Р И С. Не говори, пожалуйста, таких слов, не печаль меня...
К А Т Е Р И Н А. Да, тебе хорошо, ты вольный казак, а я!..
Б О Р И С. Никто и не узнает про нашу любовь. Неужели же я тебя не пожалею!
К А Т Е Р И Н А. Э! Что меня жалеть, никто виноват — сама на то пошла. Не жалей, губи меня! Пусть все знают, пусть все видят, что я делаю! (Обнимает Бориса.) Коли я для тебя греха не побоялась, побоюсь ли я людского суда? Говорят, даже легче бывает, когда за какой-нибудь грех здесь, на земле, натерпишься.
Эскиз костюма Катерины. 1950-е гг. Художник В. В. Попов. Из фондов ГЦТМ им. А. А. Бахрушина.
Б О Р И С. Ну, что об этом думать, благо нам теперь-то хорошо!
К А Т Е Р И Н А. И то! Надуматься-то да наплакаться-то ещё успею на досуге.
Б О Р И С. А я было испугался, я думал, ты меня прогонишь.
К А Т Е Р И НА (улыбаясь). Прогнать! Где уж! С нашим ли сердцем! Кабы ты не пришёл, так я, кажется, сама бы к тебе пришла.
Б О Р И С. Я и не знал, что ты меня любишь.
К А Т Е Р И Н А. Давно люблю. Словно на грех ты к нам приехал. Как увидела тебя, так уж не своя стала. С первого же раза, кажется, кабы ты поманил меня, я бы и пошла за тобой; иди ты хоть на край света, я бы все шла за тобой и не оглянулась бы.
Б О Р И С. Надолго ль муж-то уехал?
К А Т Е Р И Н А. На две недели.
Б О Р И С. О, так мы погуляем! Время-то довольно.
К А Т Е Р И Н А. Погуляем. А там... (Задумывается.) Как запрут на замок, вот смерть! А не запрут, так уж найду случай повидаться с тобой!
Входят Кудряш и Варвара.
Эскиз костюма Катерины к спектаклю «Гроза» Камерного театра (Москва). 1924 г. Художники В. А. Стенберг и Э. Г. Стенберг. Из фондов Музея-заповедника А. Н. Островского «Щелыково».
Эскиз декорации к спектаклю «Гроза». 1940-1960-е гг. Художник Т. И. Чистоева. Из фондов Коми-Пермяцкого краеведческого музея им. П. И. Субботина-Пермяка.
Те же, Кудряш и Варвара.
В А Р В А Р А. Ну, что, сладили?
Катерина прячет лицо у Бориса на груди.
Б О Р И С. Сладили.
В А Р В А Р А. Пошли бы погуляли, а мы подождем. Когда нужно будет, Ваня крикнет.
Борис и Катерина уходят. Кудряш и Варвара садятся на камень.
К У Д Р Я Ш. А это вы важную штуку придумали, в садовую калитку лазить. Оно для нашего брата оченно способно.
В А Р В А Р А. Всё я.
К У Д Р Я Ш. Уж тебя взять на это. А мать-то не хватится?..
В А Р В А Р А. Э! Куда ей! Ей и в лоб-то не влетит.
К У Д Р Я Ш. А ну, на грех?
В А Р В А Р А. У неё первый сон крепок: вот к утру, так просыпается.
К У Д Р Я Ш. Да ведь как знать! Вдруг её нелёгкая поднимет.
В А Р В А Р А. Ну так что ж! У нас калитка-то, которая со двора, изнутри заперта, из саду; постучит, постучит, да так и пойдет. А поутру мы скажем, что крепко спали, не слыхали. Да и Глаша стережет; чуть что, она сейчас голос подаст. Без опаски нельзя! Как же можно! Того гляди, в беду попадёшь.
Эскиз костюма Варвары. 1950-е гг. Художник В. В. Попов. Из фондов ГЦТМ им. А. А. Бахрушина.
Кудряш берет несколько аккордов на гитаре. Варвара прилегает к плечу Кудряша, который, не обращая внимания, тихо играет.
В А Р В А Р А (зевая). Как бы это узнать, который час?
К У Д Р Я Ш. Первый.
В А Р В А Р А. Почем ты знаешь?
К У Д Р Я Ш. Сторож в доску бил.*
В А Р В А Р А (зевая). Пора. Покричи-ка! Завтра мы пораньше выдем, так побольше погуляем.
К У Д Р Я Ш (свищет и громко запевает).
Все домой, все домой!
А я домой не хочу.*
Б О Р И С (за сценой). Слышу!
В А Р В А Р А (встаёт). Ну, прощай! (Зевает, потом целует холодно, как давно знакомого.) Завтра смотрите приходите пораньше! (Смотрит в ту сторону, куда пошли Борис и Катерина.) Будет вам прощаться-то, не навек расстаетесь, завтра увидитесь. (Зевает и потягивается.)
Вбегают Катерина, за ней Борис.
Эскиз костюма Кудряша. 1950-е гг. Художник В. В. Попов. Из фондов ГЦТМ им. А. А. Бахрушина.
Эскиз декорации к спектаклю «Гроза» Ленинградского государственного театра им. Ленинского комсомола. 1951 г. Художник Г. Н. Мосеев. Из фондов СПбГМТМИ.
Кудряш, Варвара, Борис и Катерина.
Б О Р И С. До завтра.
К А Т Е Р И Н А. Да, до завтра! Что во сне увидишь, скажи! (Подходит к калитке.)
Б О Р И С. Непременно.
К У Д Р Я Ш (поёт под гитару).
Гуляй, млада, до поры,
До вечерней до зари!
Ай-лели, до поры,
До вечерней до зари.
В А Р В А Р А (у калитки).
А я, млада, до поры,
До утренней до зари,
Ай-лели, до поры,
До утренней до зари!
(Уходит.)
К У Д Р Я Ш.
Как зорюшка занялась,
А я домой поднялась
и т. д.*
Эскиз костюма Кудряша к спектаклю «Гроза» Камерного театра (Москва). 1924 г. Художники В. А. Стенберг и Э. Г. Стенберг. Из фондов ГЦТМ им. А. А. Бахрушина».
Эскиз декорации «Овраг» к спектаклю «Гроза» Ярославского драматического театра им. Ф. Волкова. 1959 г. Художник Н. Н. Медовщиков. Из фондов Пензенского государственного краеведческого музея.
